(no subject)

Известное ж дело. Пушкин в черновиках писал:
В чертах у Ольги жизни нет,
Как у Вандиковой мадонне
- потом усумнился, зачеркнул и исправил на
точь-в-точь в Вандиковой мадонне
- убоявшись просторечия.
Потом над тем же самым надсмехался Галич:
"У жене моей спросите, у Даши,
У сестре её спросите, у Клавки"
А сейчас это похабное просторечие смотрится таким милым.
А вот не усумнился бы Пушкин, не зачеркнул бы - как бы мы сейчас говорили?